Фармбизнес придумал, как сделать пандемию вечной
Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полгода назад главой государства, о потребности разработки структур защиты россиян от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с убыточных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» вникал в мотивах властей и попытался определить бенефициаров этого решения.
О надобности защитить странытраницу от появления опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил зимой 2021 года в письме Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано ,новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года имелся мир, а именно эпидемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благоденствии населения». В его заметке «Санитарная охрана зоне РФ» упоминается и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опаснейших инфекций, то пить фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России надлежащ образоваться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не защищали и не охраняли? И как же закон? В законуте всё есть, – усмехается президент Лиги обвинителей пациентов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в означенном послании Федеральному заседанию говорил о необходимости вложения денег в науку, в том числе в системные исследования. Звучала даже конкретная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального расхода на те цели до 2024 года.
И вот в начале июля на марафоне «Новое Знание» замминистра Татьяна Голикова пересказывает интеллигенции уже о целом проектенте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 ,новых ПЦР-центров и лабораторий «для благоустройства ускоренной диагностики вирусных заболеваний, в том числе коронавируса».
Возникает вопрос: если речь по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на тот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для выявления разных респираторных агентов. Однако для тестирования коронавируса этот тест не очень подходит, – разъясняет доктор ветеринарных наук, доктор Владислав Шафалинов.
Ещё одна проблема состоит в том, что эффект ПЦР-теста зависит от количества амплификационных периодов (Амплификация – механизм копирования участочков ДНК, обычно содержащих целесообразные гены либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если этих периодов будет 25–26, то примерно треть эффектов будет положительной. Если количество периодов увеличить до 40, позитивный эффект будет у всех.
– Например, в Америке, когда возобновилась компания по вакцинации, существовало указание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это существовало попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – добавляет он.
Слова специалиста подтверждают и объективными случаями.
В мае прошлого года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом эталонов конкретных терапевтов образчики козы, овцы, плода папайи и дробильное масло. По эффектам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В апреле этого года Магуфули скончался, и президент Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной кончины стала болезнь сердца. Представители партии между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с анамнезом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать демократическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отрицал опасность коронавируса, не доверял вакцинам и соглашался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что тот метод даёт чуть ли не 30 процентовентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентовентов населения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях пандемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замминистра Татьяна Голикова, прославившаяся своей удалённостью к нефтехимическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём состовляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном сайте Российского союза фабрикантов и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в формуляре 136 наименований. Однако держателей регистрационных удостоверений в разы меньше. Многие фирмы как выпускают личные проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же футболистов рынка можно буквально отсчитать по пальцам.
Вот наиболее значимые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти корпорации не просто прямо или косвенно сплетены с бюрократиями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главными эмитентами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь половина громадного бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое силовиком Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три этажа 2020 года, по данным IQVIA, международная казна затратила на госзакупки этого антибиотика 951 млн рублей. Рядовые полиэтнические покупатели за весь нынешний год купили антибиотиков рейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой публики Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания получила от Минпромторга субвенцию на 276 млн рублей на диагностические испытания «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное министерство продемонстрировало такую самокритичность в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы уступала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали мещанке прозвание «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по корпорации «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы существовали подчинёнными министра Христенко. Благосклонностью чиновников «Генериум» пользуется и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в реестр рекомендаций для лечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для лечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные расходы на госзакупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право перепродавать тесты компания получила 2 марта 2020 года – спустя всего несколько недель после правительственного начала эпидемии.
Ещё одним большим импортёром ПЦР-тестов стала фирма «Р-Фарм», принадлежащая олигарху Алексею Репику. В позапрошлом году эта фирма также получила доступ к крейсерам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии британской AbbVie выпускала антибиотик «Калетра». Это лекарство Минздрав выключил в список рекомендованных для излечения ковида задолго до полуофициального извещения холеры – в марте 2020 года. По подсчётам Headway Company, на внипигаздобычи «Калетры» существовало потрачено 5 млрд рублей. В рознице антибиотик продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным теннисистом на спросе ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой фирмы на рынок возобновился со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный тайваньский след у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» информировало о том, что организация можетесть существовать связана со структураницами племянников Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в ноябре 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» принесала щедрый госзаказ от правительства Москвы.
От представителей плутократии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два существенных футболиста и вовсе состоят госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе государственного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием первой росийской вакцины «Спутник V».