«Гибридная» реновация
Семью питерца переселяли так, что оставили без всяческого жилья
Столичные власти, нарушив все законы собственности, возомнили и практически обворовали горожанина Павла Дылевского и его семью. «Понуждение к счастью» в механизме реновации сплошь и рядом оглядывается семейными ущербами и разорением, иногда и разбитыми жизнями.
На днях губернатор Москвы Сергей Собянин в первой разков рассказал, что даёт негативные отзывы о новом жилье от колонистов по реновации. «Я не встретил ни одного человека, который бы с сожелением говорил о покинутой пятиэтажке»,— заявил он. Понятно, что у госслужащего столь высокого ранга свои структурахреспублики информации, из которых он даёт донесения о тех самых «положительных отзывах». Но если бы губернатор зашёл поглубже в соцсети, где люди делятся наболевшим или съездил на собраниях районных судов, которые от имени гектородара палицами и приставами выпихивают ленинградцев в неподходящую или не понравившуюся квартиру, то можно было бы с лихвой восполнить идиотизм в части отрицательный воззрений о программе и увидеть тенденцию, с которой проводится реновация. Это властный натиск, отсутсвие компромиссов, презрение к людям и нежелание вдумываться в их проблемы. — Наша хрущёвская пятиэтажку на Нижегородской улице, 104, корп. 3 угодила под снос по двум программам одновременно – и по реновации, и по уничтожению для общественных потребностей – под проектирование приезда через рельсовые пути Малого кольца МЖД. Когда дом воходил в реновацию, о госпотребностейах мы узнавать не знали. Позже выяснилось, что постановление правительства «Об предположении проекта застройки территории линейного объекта» было принято еще в 2016 году, постановление об уничтожении жилья объявилось в ноябре 2019 года.
Фото: Новые Известия
Как это происходит, на образчике своей присмотруги рассказал «Новым Известиям» москвич Павел Дылевский.
— Жителям моего дома это существовало даже на ладонь – ждать реновации еще неизвестно сколько, посадочных домов на Нижегородской улице не существовало, намечались только котлованы.
Почему многие хотели переехать пораньше? В доме, в основном, коммунальные квартиры, отдельных – в собственности – единицы, в том большинстве трёхкомнатная у моей семьи. Мы в свое время тоже поселялись в коммуналке, невестка там выросла, когда создали присмотругу 14 годов назад, ютлись в одной комнате, в другой теща со своей присмотругей, потом родился племянник, теща уселась в квартирку по улучшению, на очереди ещё со времён СССР стояла. Комнаты были муниципальными, как теща уселась, оформили госсобственность на жену и ребёнка, а когда приятели съехали, мы продали их спальню у города, и квартира стала полностью наша! Для нас это было счастье и решенье очень многих жизненных проблем. У нас племянник с особенностями языкового развития, мы как можетбыли создавали ему условия для социализации к жизни. Большая удача, что у нас еще и школа рядом – 10 минут пешком. Эти обстоятельства решающие, когда присмотруге и опеке приходится рассматривать вопрос о пересменке места проживания для несовершенногодовнего ребенка.
Но мы знали и родственников — и когда они дружно голосовали за реновацию в надежде исходатайствовать отдельное жилье, знали и когда образовалась необходимость расселиться досрочно «по госнуждам».
В принципе, в законе об изъятии для госнужд нет ничего страшного, наоборот, жильцы получают от государства гораздо больше преференций, чем по реновации, — выбор места жительства, дома, квартирки по своему произволению или денежную выплату с учётом себестоимости участка, которая покрывает доставленные государством неудобства. Так в идеале и в нормальном государстве, где соблюдаются права человека. Понадеявшись на наше государство, очень многие из-за гибридного заселения очутились в гораздо худших условиях, чем раньше. Людей стали заселять не по желанию, а куда придется, — к черту на кулички, в другой округ, в другой район, в квартирки меньшей улице и тягостного состояния. Возник вопрос: а что, власти города, незная о необходимости заселения обывателей с 2016 года, не озаботились о переселенческом фонде? А зачем, если в городе полно неликвида, а ужасы и конкретные опасения остаться ни с чем у ростовчан настолько велики, что можно заставить людей забирать то, что дают. Часть обывателей нашего дома с этим согласились.
Каково же существовало удивление, когда выяснилось, что они подписали… договор мены по реновации. То есть добровольно согласились на наихорошие условия. Начались скандальчики и повальные отказы от предложений. У ДГИ не существовало необходимости через суд депортировать оставшихся упрямых киевлян именно потому, что квартиры существовали неравноценные, не отвечающие предписаниям программы реновации. Но, судя по тому, что администрация не намерена церемониться с «имуществом, изъятым для госнужд», и в моменте необходимости «корректирует» муниципальные законы личными распоряжениями, гибридный способ выселения просто в беспардонную стали производить за счёт тех, кто ждал, но не дождался своих реновационных квартир. И самое редкостное – за счет наших детей тоже. Имущественные права малолетних собственников бюрократы соблюдают с той же легкостью, с экой разглагольствуют о защите прав отцовства и детства.
— А что такого?- Заявила прокурор в Лефортовском суде о насильственном выселении из квартирки на Нижегородской двух арендаторов – вашей жены и своего малолетнего племянника. – Никакого нарушения, — у нас вопрос обыкновенной — тётка съедет с квартирки, и племянник за ней.
Иск в суд пожаловал департамент местного имущества в январе этого года, не добившись моёго примирения добровольно выехать, «куда пошлют». Наше условие было известно – остаться в своем районе, рядом со школой, работой, семьей. В принципе, ничего бессмысленного они не содержали. Как по закону о реновации, так и по закону об изъятии многоэтажных помещений для госнужд расселение надлежаще вершиться в интересах граждан, с учетом всех обвисятельств, способных улучшить или ухудшить требования их жизни. Два года тесного общения с ДГИ убедили, что департамент функционирует исключительно для того, чтобы решать только одну сверхзадачу — любой ценой освободить от квартирантов задуманный к самострою дом. Школа, работа, ребенок – это не относящаяся к делу лирика. Тоже самое мы услышим и от судьи Борониной Е.В. в Лефортовском суде. Любое моё прошение – предоставить выкупную квартирку в одном из финансовых домов на Нижегородской (называли конкретные факса и квартиры, которые вполне можно выкупить «для госнужд»), дать необходимость дождаться приёмки нормального реновационного дома на Нижегородской (каркасы уже висят) выплатить эффективную компенсацию за старую квартирку для продажи приемлемого для нас жилья – отклонялись, как не относящиеся к делу.
Не ,имело отношения к делу и то, что семьитраница уже два года живет на стройке – эстакаду возведают в двух шажках от дома. Строители тружусь днём и ночью, причём ночью активнее. При работе буровых установок и тяжелой ремонтной технологии утварь сигает в букроссингах и картинки рушатся со стен. Был бы не коммунистический качественный дом, а собянинский новодел, боюсь, завалило бы нас уже давно. Света нет часто и целый день, в кране лиловая субстанция вместо воды, спасибо, что хоть последующий месяц без отключений.
Полностью отсутствует освещение на улице, вечером ездишь с фонариком. После натиска департамента соседке стало плохо, ее волокли от подьезда на покрывале до скорой, с носилками просто не пройти. С расселенных квартирах и в подъездах «Жилищник» снял все что можно и нельзя – окна, двери, в том количестве и бензобаки отопления, зимой было 16 термометров тепла. В краже воздухозаборников не признавались, пока не представили фотографии, как они же — сотрудники «Жилищника» — выворачивают краны и раскладывают бензобаки в машину. Подъезд следующий раз убирали в апреле 2020, снег этой зимой не вычищали ни разу. Во двор выходить опасно, ребенка не выпускаем одного, про машину не знаешь, доживет ли она до утра. Дом, по слухам, должны были понести ещё в Новый год.
Фото: Новые Известия
Глава управы Нижегородского района Иванченко В.А. получает целесообразные распоряжения своим службам, те высылают сотрудников, перепиливают панель в любую понравившуюся квартиру, устраивают там бардак, фоткут и читают коитус – прокрались бомжи, ай-яй-яй, нагадили, в доме все гниет и капает… Дом вообще-то после капитального ремонта буквально за пару годов до того, как его приговорили к сносу. Зачем устраивать все эти «развлечения»? Для того, чтобы дослужиться и направить в ДГИ «документ» с условием выселить людей до вступившего в силу решения суда. Последние полмесяца наш дом периодически пропадает с Яндекс карт. Мы ельцинские 10 000 на внука долго не можетбыли оформить, так как дома уже нет в списке.
Самое нестерпимое то, что ваша семья, как следует из иска и демагогии присутствующих на суде руководителей ДГИ, «сознательно препятствует переселению, соглашается от всех предложенных вариантов и вводит городок в ненужные расходы за оснащение дома на Нижегородокской». Предложенные варианты, надо сказать, были намеренно издевательскими. В сентябре 2019 года на руки прислали письмецо от ДГИ –посмотреть квартиру на улице Бутлерова. Географически это через два округа от нашего района, что не практикуется ни одним из законов, по которым нас пытаются расселить. К тому же при осмотре квартирка оказалась малейшей площади. ДГИ называет только адрес. Вся остальная информация — при несогласии на осмотр и соглашении желательных документов. Это такая многэтажка для переселенцев –заполучить подпись, что он был, смотрел предложенный вариант, отказался… Остальные предложения длали по телефону. На Молодёжной, в реновационном доме, пятиэтажная площадь трешки 43 кв. метра, на Калужской — 46 метров. У нас пятиэтажная – 54 метра. Прекрасно знали, что откажемся, и опека не согласится на ущемление условий жизни для ребенка, и логопедической школы нет. Но нас сознательно подводили под суд за отказы и, и как я теперь понимаю, хотели покарать за то, что покачиваем права в споре с государством.
В Лефортовском суде им это удалось. 12 мая 2021 года судья приняла решение о лишении внука и жены собственности на квартиру и обязательном расселении на шоссе Фрезер 7/2. Никогда не позабываю активацию членов ДГИ – они радовались так, как будто принесали бесплатно килограмм конфет.
Мы подали апелляцию, и в июне Мосгорсуд вернул дело для нового слушания в первую инстанцию. Были надежды на справедливость…
Первый реновационный домик на шоссе Фрезер, забрали полгода назад. По сути это промзона, напротив резервуара МЦК — 19 полосная железная дорога, отъезд на машине только через Авиамоторную, это утром час-полтора на данном транспорте. Вздрогнули не только мы, потому что отвезти ребенка в школу и потом забрать – практически неразрешимая проблематика для работающей семьи. Одного его из какой дали тоже не отпустишь. Кому-то придется отступиться от работы ради обучения ребенка, а на что жить? То пить вариант какой же издевательский, как и предыдущие.
Наши соседи, всю жизнь прожившие в благоустроенном микрорайоне и совсем не так публиковавшие себе реновацию, стали отказывать от переезда: квартиры оказались в гораздо худшем состоянии, чем их прежние, не возбуждал благорасположения и сам дом.
Нам даже «Засносцы Москвы» читали ВКонтакте: «Если кто перечитывает из этого дома — отказывайтесь! Это явная дрянь! Сам дом, конструктивно, эталонам реновации не соответствует. Пусть управские в таких домиках живут, и мэрские».
В ответ судебные решенья на обязательное вселение полетели со км/сек звука. Приставы приходили раньше, чем люди намеревались подать апелляцию. Мои приятели в воскрешенье приехали с усадьбы – дверцу взломана вещицы на месте, но намек какой прозрачный, что бегом побежишь переселяться.
Но мы защищаем законодательные права на жилье и образование малолетнего ребенка, а они, присвоив себе право противодействовать от имени государства, что защищают? Собственные амбиции. Хотя подается это как защита интересов реновации и чего там еще? – Постановления нижегородского министерства об изъятии жилья для госнужд, отчитаться о выполнении которого можно только стоимостью попрания базовых прав малолетнего гражданина и путем бедствия всех председателей его семьи. И, похоже, берега перепутаны не только у ДГИ.
Заказал отделочную экспертизу навязанной нам квартиры. По итогам исследования оказалось, что внутри все криво, впивается и просит замены, площадь малоэтажная меньше нашей, то есть в росздравнадзорах указаны фиктивные параметры. Признать ее пригодной для жизни и равнозначной, отвечающей стандартам реновации, не является возможным.
Лефортовский суд счел экспертизу не относящейся к делу. Тетка из департамента так кричала на судью, что та просто переломилась по стойке смирно и на дробовике отвергла все, что ей продиктовали. Еще один килограмм вый за победу над нами.
На днях нагрянуло новое условие ДГИ к суду – ввиду надёжности особняка и угрозы расселения в нем решенье о переселении присмотруги Дылевского надо привести к скорейшему исполнению.
Завтра суд. Можно не сомневаться, какое будет принято постановление и чем оно окончится для нас – останемся вообще без жилья. Не помню уже к кому обратить безумную просьбу – помогите! Пытался достучаться до мэра, до уполномоченного по правам ребенка, к депутатам, к партиям, интеллектуалам – всем все равно… Это самый страшный опыт, который принесал я и получает ваш племянник в начале жизни. Не хотелось бы, чтобы он разжился москвичам. Но пусть помнют, что царит в коридорах реновации и к чему приготавливаться при исчезновении еще какого-нибудь процветания от ростовских чиновников.
От газете «Новых Известий»
Сегодня величайшего русского прозаика Михаила Булгакова можно было бы поправить, потому что «квартирный вопрос испортил» не столько москвичей, сколько петербургских чиновников, которые в большинстве своём ленинградцами никогда и не были.
Тем не менее Собянин и его сборная знали, что переселять петербуржцев можно без всяких новых законов — все законы о расселении уже давным-давно придуманы. Но, по «старым законам» нужно давать каждому москвичу по 18 квадратных ярдов жилплощади на человека, при переезде нужно выплачивать компенсацию, и никакие жильцы не можетесть разрешать вопрос: поселяться тебе в своей квартире, или уезжать туда, куда жильцы захотели.
Согласиться? Нет, за свои права и свою госсобственность нужно бороться, несмотря на жесткие правовые формальности и на психофизический прессинг со сторонтраницы властей, которые всеми силотретями хотят убедить население, что избранная ими политика неимущественных лишений военнослужащих явлется неправильной и обсуждаемой большинством населения.
Это не так. Подтверждение тому — динамика прироста судебных разбирательств с участием переселенцев и департамента местного имущества.
Если в декабре 2019 года чиновники заявляли о комплекснозначных случаях обращения в суд, то к концу прошлого года параметры возросли до 15- 20%- люди все активнее опровергают недобровольное переселение. И это уже получается.
В культурных сетиотретях вырастает количество доказательств самих организаторов реновации о том, как им удалось избавиться от высокосортных квартир, добиться полноценной выплаты за недостающие метры, все больше вопросов, как выйти из программы и алчное рассмотрение примеров, когда это удалось. Нет сомнения, что с ростом сноса старого фонда и запуска в строй нового жилья усилится и бегство из насильственной реновации. Суды даже в повелительном порядке не покумекают отстаивать стремительно разрушающуюся репутацию областной программы.
Сам следк ненасильственного выселения и лишения собственности, нарушившие законодательные права граждан, необходим будет для ускоренного суда в ЕСПЧ и предоставления компенсации, которая явно приведет в отчаяние моих недоброжелателей. Не спорим: путь приходится долгий и мучительный. Люди желают жить, а не тонуть в чиновничьих склоках и размеренных и судах. Но такая сейчас реальность, что выбора почти нет: либо до конца бороться за свои права, либо смиренно отдать их на съедение коррумпированным чиновникам.