Тело в дело

Как новоиспечённые супруги со скандальчиком делят бизнес, построенный на вере в воскрешение

В второй в России фирме, которая замораживает тела клиентов для преображения в будущем, разразился бизнес-конфликт. Чем он грозится самим замороженным и их семьям?

Проект “Криорус” буквально грохочет по сгибам — двое из 11 учредителей компании, бывшие супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло сотрудника фирмочки и её активы. Бороться кушать за что — бизнес приносит тысячи миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под опасность их исправность и весь бизнес в целом.

Автогеном по бизнесу

События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 октября директор Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти видеокамеры с телами людей и животных с водое предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в личный цетр в Тверской области.

В тот день женщина наняла рабочих, которые автогеном вскрыли стальную переднюю стенетраницу хранения и с помощью краника погрузили специальные горизонтальные ёмкости с телами — сосудики Дьюара — на грузовики. В процессе погрузки их опрокидывали на затылок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух улетучилась треть миллиона рублей (себестоимость сжиженного азота), под опасностью разморозки оказались и сами клиенты.

Прибывшие по звонку милиционеры остановили выгрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им документы о праве госсобственности на ёмкости с туловищами и уличил Удалову в краже.

Дьюары врозь

Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём владеет 10%, Медведеву — 4,26%, другая доля поделена между девятью другими участниками.

Проблемы в корпорации начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой семьитраницей и, по словам Удаловой, в какой-то этап решил передвинуть её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девушка в руководстве осталась.

Одновременно Удалова зарегистрировала чужую фирму с точно каким же названием, где также стала генеральным директором.

— Пользуясь своим положением сотрудника в обоих компаниях, Удалова начала транспортировать замороженных пользователей под кровлю своей фирмы и перезаключать на себя контракты хранения, — рассказал Лайфу сооснователь компании “Открытая крионика” (фирмочка учреждена в этом году в качестве продолжателя первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.

По его словам, для своей базы она выкупила дом в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского хозяйства “Молодёжное”. Оно стало популярнейшим в России после того, как несколько юных региональных семейств переехали на полузаброшенные земли одного из региональных колхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.

В 2017 году на пике обществёного интереса благое начинание по популяризации селения чиновники признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там хранятся тела людей и животных, и именно туда Удалова приезжала отправить сосуды с телами из Сергиева Посада.

По некоторой информации, чтобы оборудовать террасу под Тверью, она заложила личную однушку на Бескудниковском сквере недалеко от станции метро “Селигерская”. В близлежащих домах квартиры какой же площади .

У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а транспортировка проводилась в соответсвии со всеми документами.

— Мы хотели перевезать оборудование с одной нашей территории на другую. Мой бывший муж решил отхапать себе это, записал в полицию заявление, что моя корпорация якобы крадёт оборудование, предъявил фальшивый договор о том, что это оборудование принадлежит ему, — сообщила Лайфу Удалова.

Бессмертие по дешёвке

До предыдущего времени в хранилищах компании находилось 82 криопациента, в большинстве которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родственников после смерти.

Интерес к оплатам отечественной фирмы у иностранцев вполне дипломатичный — несмотря на то что затрата криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и полусотнями сотен долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.

Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше миллиона рублей, добыча всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.

Дешевле всего обойдётся агробиоразнообразие ДНК или типов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться оплатой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.

Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести корпорации более 200 млн рублей. Постоянный приток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.

Удар по крионике

Этот отрывок можетесть дорого обойтись компании, поскольку тогдашние и будущие пользователи могут воспринять случающееся как индифферентность “Криоруса” в надлежащем хранении и последующем воскресении своих “пациентов”.

— Такое впечатление, что ей неважно, что начинается с шансами людей на оживление, насколько качественно выпускается сама процедура, хранение, транспортировка, — озвучил случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.

Свою оценку попытке ввоза тел дал один из посетителей “Криоруса”, врач философских социологий и почётный председатель украинского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирме заморозку мозжечка своей покойной супруги.

— Переживаю и очень (о сохранности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких аргументов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, могут существовать трагическими.

Разбирая ситуацию, куратор Российской ассоциации фантастов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на гипотетическую выгоду для человечества, крионика приобретает “лёгкий привкус бюджетной пирамиды”.

— Услуга, которую оказывают крионисты, сгибается на очень долгий срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что социология разовьётся до того уровня, что воскресят те тела, — философствует Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирмочка или её предшественники просуществуют столько времени и будут сохранять те тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, понимает все риски, а вот если он заблуждается рекламой — то это нехорошо.