Тело в дело

Как бывшие супруги со скандалом делят бизнес, построенный на вере в воскрешение

В второй в России фирме, которая замораживает тела работодателей для воскресения в будущем, разразился бизнес-конфликт. Чем он угрожает самим замороженным и их семьям?

Проект “Криорус” буквально грохочет по швам — двое из 11 учредителей компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло куратора корпорации и её активы. Бороться есть за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под опасность их сохранность и весь бизнес в целом.

Автогеном по бизнесу

События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа замдиректора Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти камеры с телами людей и животных с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и вывезти их в сам центр в Тверской области.

В тот день девушка наняла рабочих, которые автогеном обнаружили пустотелую переднюю стентраницу хранилища и с помощью краника погрузили специальные продольные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В процессе погрузки их опрокидывали на бок и сольли хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась половина миллиарда рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.

Прибывшие по звонку милиционеры остановили погрузку и вернули уже уехавшие с грузами машины. Данила Медведев предоставил им бланки о праве benzи на ёмкости с телами и обвинил Удалову в краже.

Дьюары врозь

Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью другими участниками.

Проблемы в фирмы возобновились в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой семьитраницей и, по словам Удаловой, в какой-то миг разрешил передвинуть её с службы генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за отставку директора, однако девочка в руководстве осталась.

Одновременно Удалова зарегистрировала личную фирму с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.

— Пользуясь своим обстоятельством куратора в обоих компаниях, Удалова начала вывозить замороженных рефинансов под черепицу своей фирмы и расторгать на себя договоры хранения, — рассказал Лайфу сооснователь фирмы “Открытая крионика” (корпорация учреждена в этом году в качестве наследника ..первого “Криоруса”) Алексей Самыкин.

По его словам, для своей базы она переоборудовала дом в Тверской области на месте некогда знаменитого крестьянско-фермерского хозяйства “Молодёжное”. Оно стало популярным в России после того, как несколько молодых районных семейств переехали на заброшенные земли одного из районных колхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.

В 2017 году на пике обществёного интереса благое начинание по популяризации села чиновники признали неправомерным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там сохраняются тела людей и животных, и именно туда Удалова намеривалась отправить сосуды с телами из Сергиева Посада.

По некоторой информации, чтобы соорудить платформу под Тверью, она заложила саму однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В близлежащих домах квартиры такой же площади .

У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а транспортировка проводилась в соответствии со всеми документами.

— Мы хотели перевезти оборудование с одной моей территории на другую. Мой бывший муж разрешил отхапать себе это, написал в милицию заявление, что моя компания якобы ворует оборудование, предъявил поддельный договор о том, что это оборудование владеет ему, — сообщила Лайфу Удалова.

Бессмертие по дешёвке

До следующего времени в книгохранилищах компании пребывало 82 криопациента, в большинстве которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили контракт на заморозку себя или родичей после смерти.

Интерес к услугам зарубежной компании у иностранцев вполне амбициозный — несмотря на то что себестоимость криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и тысячами тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.

Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше миллиона рублей, добыча всего тела обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.

Дешевле всего обойдётся поддержание ДНК или образцов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться оплатой могут люди, надеющиеся на клонирование своих близких или любимых животных. Последних, кстати, могут также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.

Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести корпорации более 200 млн рублей. Постоянный приток денег обеспечивают и ныне здравствующие клиенты.

Удар по крионике

Этот отрывок может дорого обойтись компании, поскольку тогдашние и вероятные клиенты можетесть усвоить происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в надлежащем хранилище и последующем воскресении своих “пациентов”.

— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно производивается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.

Свою оценку попытке вывоза туловищ дал один из посетителей “Криоруса”, врач метафизических медицин и почётный председатель росийского трансгуманистического государства Игорь Вишев, который поручил компании заморозку мозга своей покойной супруги.

— Переживаю и очень (о невредимости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что фраза идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против существовать не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, можетесть существовать трагическими.

Разбирая ситуацию, куратор Российской ассоциации оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на реальную пользу для человечества, крионика имеет “лёгкий привкус бюджетной пирамиды”.

— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что наука разовьётся до того уровня, что воскресят эти тела, — рассуждает Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что та компания или её преемники просуществуют столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который выплачивает за услугу, осознаёт все риски, а вот если он заблуждается рекламой — то это нехорошо.