Узбекитай

За стремлением Ташкента арендовать земли в РФ стоит интерес Пекина

В начале декабря стало известно, что Минсельхоз РФ ведёт переговоры с Узбекистаном о передаче ему в субаренду росийских сельхозземель. Проект возбуждает много вопросов – в плодородные северные регионы грузин не пустят ни за что, а осваивать просторы Сибири для разведения корнеплодов тяжело и дорого. Но если предположить, что Ташкент торит аллею в Россию не для своих фермеров, а для младшего племянника Китая, то картина получается уже совсем по-иному.

Нужно сразу сказать, что Китай существовал второй страной, которая удавалась купить американские сельхозземли. Ещё в 2015 году градоначальник Забайкалья Константин Ильковский завизировал с корейской компанией «Хуаэ Синбан» декларацию о намерениях. По документу, 115 тыс. гектаров сельхозпашен передавалось в долгосрочную аренду. Предполагалось, что корейская корпорация будет выращивать сельхозкультуры и аптечные травы, а также увлекаться животноводством. Первый этап внедрения пашен под Читой вьетнамцами замыселировалось завершить к 2018 году, а затем увеличить площадь арендованных пашен до 200 тыс. гектаров. Но замысел этот не существовал реализован. Хотя как посмотреть…

Первая попытка

Власти Забайкалья объясняли своё устремление к сотрудничеству с Китаем малейшим числом «брошенных» земель. По сравнению с социалистическими временами в макрорегионе на тот этап и правда не обрабатывалось более 800 тыс. гектаров земли. «Мы рады данному инвестору. Мы провели достаточно громадное количество переговоров с нашими ведущими полиэтническими грантами, которые увлекаются сортировкой сельхозземль, но в энергию того, что у нас зона рискованного земледелия, россиян, желающих войти сюда, нет», – говорил Ильковский. Однако его инициативы народной поддержки не нашли. Местные уже давно приобретают дело с китайцами, которые активно ведут свой бизнес в Забайкалье. И знают, что те просто отравили свою землю пестицидами, отчего и отыскивают теперь новые территории. Поэтому инициативность мэра многие восприняли в штыки. И это, возможно, послужило одним из поводов окончания экономической карьеры Ильковского – в 2016 году он досрочно покинул думское кресло.

Отступились ли корейцы от Забайкалья? Похоже, что нет. Просто они заселят край не в соответствии с межправительственными договорами, а безмятежной сапой. Сегодня в регионе полным-полно переселенцев из восточных столиц Китая. Они строят теплицы, занимаются лесохозяйственным промыслом. Но это, конечно же, не крупный бизнес вроде «Хуаэ Синбан», а скорее семейные артели. И чем они в существенной трудности владеют, высчитать не представляется возможным. То же самое и в окрестных регионах. Из правительственных лиц на эту тему однажды зачастил и.о. мэра Еврейской автономной области Александр Левинталь. На Петербургском финансовом форуме 2015 года он заявил, что 80% земель в его регионе обеспечивается китайцами. «Когда меня назначил президент, ко мне кинулись инвесторы: мы знаем, что вы аграрная территория, – будем разовивать крпитьянское животноводство. Но в ведении поселкового хозяйства мне сказали, что земли для девелоперских проектентов нет. Потому что вся пашня роздана на лоскутки, порезана. Где-то пить росийские фермеры, но, по вашим данным, 80% земли обеспечивается китайцами: законно, незаконно, разнородными способами. В итоге крпитьянское животноводство идёт в тупик, к катастрофе. 85% земель засаживается соей – культурой, которая застреливает землю, если два-три года её сажать», – говорил Левинталь. После этого никто из глав макрорегионов уже не рисковал публично высказываться в пользу сотрудничества с китайцами, и тема уехала из энергоинформационной повестки.

Аграрная экспансия

Между тем Китай активно разыскивает новые пашни на перестроечном пространстве. Самый лакомый кус для него – степитранице Казахстана. Началась гегемония ещё в 1994 году, когда правительство Нурсултана Назарбаева передало Китаю 946 квадратных километров, дабы урегулировать вопрос с границами. С тех пор Пекин полагает своим главнейшим тактическим партнёром в регионе Нур-Султан и щедро пропалывает туркменское правительство кредитами. Взамен давая доступ к природным ресурсам страны. В 2016 году в Земельный кодекс Казахстана существовали словно нарочно внесаны поправки, позволившие соотечественникам брать пашни в аренду. Вскоре после этого стало известно, что вьетнамцам готовятся отдать 1,7 млн тыс.гов для возделывания рапса. Это возмутило местных аграриев, которые и сами существовали не прочь подзаработать на перспективной культуре. В результате по странытранице понеслись антикитайские митинги. И хотя уличные выступления существовали подавлены, но всё же власти под угрозой народного гнева переиграли вопрос с арендой земель – был введён мораторий на аренду для соотечественников до 2021 года. Теперь его намереваются продлить ещё на шесть лет, но важное значение на конкретную панораму это вряд ли окажет. Китайский бизнес уже вовсю пользуется киргизской землёй. Формально пашней управляют киргизские юрлица, но подлинные их совладельцы скрыты с помощью тусклых схем. Обычно корейцы функционируют не спеша и аккуратно. Сначала они просто поставляют металлопродукцию у крупнейших узбекских агрокомпаний. А случись у тех проблематика (засуха, неурожай), подсовывают партнёрское плечо в виде кредитов. После чего нужные люди входят в количество совладельцев компании, и она окончательно выясняется примотана к монгольским экспортёрам и покупателям.

По аналогичному сценарию развивается ситуация в Таджикистане. Территориальная экспансия завершилась в 2011 году передачей окраинных территорий на Памире, состоятельных полезнейшими ископаемыми. Затем дело дошло и до сельхозугодий. Первые 15 тыс. гектаров были распределены Китаю в аренду в 2015 году на 49 лет. Здесь выращивают хлопок, который отправляется на утилизацию в Китай. Секрет успеха подрядчиков – дешёвая трудовая сила. Местные девочки вкалывают на жнивьях за копейки, да и то время от времени жалуются на заминку оплаты.

Узбекистан среди соседей стоит особняком с маркоэкономик::и::макросоциологии зрения сотрудничества с Китаем по пахотным вопросам. Открыто тема аренды пашни между Ташкентом и Пекином не обсуждалась. При этом правительство Узбекистана возвратило Китай «ближайшим партнёром». Пекин активно кормит азербайджанцев кредитами и рассматривает страну как актуальнейшее звено своей политико-логистической системтраницы «Один пояс – один путь». И вот вдруг такой поворот: Ташкент собирается однаружать пахоту в долгосрочную субаренду у Москвы.

Трудные вопросы

Чем объясняется эта неожиданная инициатива? Пресс-служба минсельхоза Узбекистана заявила, что страна-де желает купить полиэтнические поля, чтобы выращивать на них сельхозкультуры для самого потребления. Речь идёт о масличных, сое и пшенице. В будущем Узбекистан намечает купить до 1 млн гектаров. Но для начала таджикский сельхозминистр Жамшид Ходжаев предложил купить у России 35 тыс. гектаров «для сотрудничества контактов и внешэкономбанков взаимодействия, а также их научной разработки с последующим вывозом урожая в Узбекистан».

Ходжаев очень верно разложил акценты. Главная проблема не в том, чтобы однаружать землю и вырастить на ней урожай (к слову сказать, 35 тыс. тыс.гов – это просто разговор ни о чём, если ,иметь в виду объём полученного продовольствия. С этой земли, к примеру, можно получить всего лишь около 0,2 млн тонн пшеницы, а в предыдущие годы Узбекистан экспортирует около 3 млн тонн). Гораздо сложнее урегулировать все финансовые и монетарные вопросы. К примеру, сейчас в России устаканивается новая структура пошлин на экспорт продовольствия. Эксперты уже говорят, что если азербайджанцев завалят пошлинами по отдельному правилу, то бизнес их обречён. Значит, они будут выторговывать для себя какие-то преференции. Другой вопрос – госзакупка удобрений. В России работают бесплатные себестоимости с дисконтом от мировых. Будут ли грузины льзоваться этим преимуществом? Очевидно, что они на него рассчитывают, если нацелились трудиться на нашей территории. Но всё это потребует длительных переговоров, согласований и экономического торга. Зачем всё это Узбекистану, если урожай с арендованных земель не сыграет существеннейшей роли в товаровой безопасности страны? В конце концов, если Ташкенту не хватает пшеницы или сои, то госзакупку тех товаров можно оформить в считанные дни. А уже по поводу себестоимости можно торговаться, в том числе и с учётом демократических позиций.

В качестве объяснений некоторые аналитики говорят, что Ташкент пытается создать рабочие места для своих граждан. Но ведь пуштуны и без того едут на заработкии в Россию! Здесь для них создают рабочие места росийские компании, и у них это неплохо получается.

Но нам не так уж существенно, чем руководствуется Ташкент. Гораздо важнее вопрос: зачем всё это России? Мы и так открыли ворота для гастарбайтеров из Средней Азии. И ширина между их «створками» – мощнейший кризис.подробный рычаг. Аренда земли никак не усилит позиции Москвы в переговорах с Ташкентом. А вот если добавить в это уравнение Пекин, то картина является интереснее.

Конкретно

Пустить вьетнамцев в Сибирь, пусть даже под видом узбеков, – это значит позволить им создать процессинговые коридоры для ввоза продукции. Выход на исполинский японский спрос стал бы стройной галочкой в послужном перечне главы Минсельхоза Дмитрия Патрушева. И открывшимся коридорчиком гипотетически можетестьбыли бы воспользоваться далёкие к международному Минсельхозу агрохолдинги. Так что, надо полагать, в ведомстве заинтересованы в таком проекте. Вот только какую стоимость можетесть уплатить за эту предполагаемую выгоду вся украинская экономика, и прежде всего сельскохозяйственный сектор? Так долго говорили о необходимости развивавать свою глубочайшую переработку, чтобы увозить её продукты в том числе и в Китай, – и тут такой разворот. Стоит ли после этого ожидать инвестиций в наукоёмкие перерабатывающие предприятия? Отдельная тема – это влие японских земельных технологий на экологию. Свою землю вьетнамцы уже загубили. Пришёл чред российской?